Хроники войны на рубеже обороны ж/д Кизляр -Астрахань Ч-II (из воспоминаний участников событий о появлении разведки немцев на станции Зензели строящейся дороги Кихляр -Астрахань)
Из рассказа моей матери Галины Степановны Смоляниновой (урожд.Ересько) о появлении немцев в Зензелях.
Эту историю мне пришлось узнать случайно довольно давно во времена моей студенческой жизни. Однажды во время каникул мы в беседе с мамой заговорили о том, что пенсия которую она получает очень маленькая, притом что она проработав всю жизнь с молодости и до нашего рождения. Получала пенсию мама весьма скромную, что то в пределах 20 рублей. И я спросил:-"А почему так мало платят если сундук оклеен грамотами и благодарностями за ударный труд?" На что она мне ответила:-"Стажа не хватило. Не смогла документально подтвердить предвоенные и военные годы." "Как же так случилось?"-спросил я тогда. "Да как! Во время войны многие документы ведь пропали"- ответила она и рассказала мне историю о том, как спешно иногда ретировались ретивые начальники при опасности в войну бросая или уничтожая документы. Ей тогда как и многим другим солдаткам того времени пришлось строить железную дорогу Кизляр -Астрахань. С дисциплиной было строго, 20 метров не добежал во время до работы, ударили в рельс третий раз, всё пиши тюрьма. Но за то, там давали паёк и ей и на двоих ее маленьких детей. Осенью 1942 года на станции Зензели появились немцы.
Из-за адрыков неожиданно появились немецкие танки. Из одного из них вылез немец, был он весь в черном. И на хорошем русском языке сказал: "А ну-ка бабоньки поднимайте подлы и марш отсюда и что бы больше духу вашего тут не было." Понятно что уговаривать ни кого не пришлось. уже через десять минут мы были за селом и что есть мочи мчались в Караванное. Мы были уже на полпути к селу когда за спиной послышались взрывы. До Караванного добежали практически без остановок, но в селе на улицах было пусто, как будто все попрятались или вымерли. Не было ни кого из сельсовета и правления колхоза, по улице ветер развеивал летающие бумажки, да пепел от них. Видимо весть о немцах в Зензелях прилетела раньше нас, а может донесшиеся до села отзвуки взрывов прибавили им прыти. Честно говоря рассказ о немцах в Зензелях затмил саму тему о пенсии. Грешным делом я тогда даже как то с некоторым недоверием отнесся к факту о немецкой разведке в Зензелях. И вот спустя много лет неожиданно наткнулся на воспоминания сначала у наших противников, а потом и наших ветеранов тех событий. В 2012 году уже сам выйдя на пенсию, совершая вояж по родственникам проживающим в Лиманском районе, я познакомился с мамой Анны Айдынян урожденной Смоляниновой. И в разговоре с ней я услышал рассказ о том как в детстве она разыскивая телят за селом Яндыки, обнаружила в зарослях жудавильника (тамариска) людей разговаривавших на немецком. Когда она прибежав домой сообщила об этом родителям те сообщили в сельсовет а те уже военным. Группа бойцов окружив место где были немцы принудили их к сдаче, как оказалось это была немецкая разведка. Военные поблагодарили девчушку, а сельский совет потом выдал справку о том факте помощи красноармейцам в обнаружении вражеских лазутчиков. В последствии не смотря на весьма юный возраст она была причислена к участникам ВОВ.
Из книги Вильгельма Тике, "Марш на Кавказ. Битва за нефть, 1942-1943 гг.”, М., 2005,
Группа дальней разведки лейтенанта Шлипа на второй день достигла железной дороги Кизляр — Астрахань. Шлип сообщал об этом:
«Издалека мы увидели 50—60 гражданских, работавших на насыпи. Дорога была однопутной, с обеих сторон ее прикрывал песчаный вал. Охрана при нашем появлении сбежала. Гражданские нас по-дружески приветствовали, оказалось, что это — находящиеся на принудительных работах украинцы — старики, женщины и дети. Внезапно на юге показалось облако дыма. Бронетранспортеры быстро заехали в укрытие за бархан. Подошел длинный поезд, который тянули два паровоза. Шесть выстрелов из танковой пушки, и паровозы разнесло на кусочки. Потом обстреляли каждую из цистерн, и вскоре уже полыхал весь нефтяной поезд. Затем в другом месте мы подорвали рельсы, и, когда уже хотели взорвать здание станции, зазвонил телефон. Наш переводчик поднял трубку и представился: «Станция Зензель, начальник. Да, товарищ», — заверил он. На другом конце провода была Астрахань-товарная. Диспетчер с этой станции интересовался, проследовал ли уже поезд с нефтью из Баку, так как встречный ждет его уже на разъезде Басы. Переводчик попытался убедить начальника станции, чтобы тот отправил встречный. Но тут обман раскрылся, начальник станции Астрахань обругал переводчика страшной бранью. Чуть позже дощатое здание станции Зензель взлетело на воздух».
Разведгруппа Шлипа пробовала вести разведку в направлении станции Басы, но наткнулась там на противника. Начальник станции Астрахань поднял тревогу. 17 сентября разведгруппа Шлипа в полном составе возвратилась в Утту. Данные разведки подтверждали, что противник в ближайшее время из района Астрахани не предпримет активных действий. Данные о железнодорожной линии Кизляр — Астрахань, построенной Советами за короткое время, подтвердили информацию, полученную ранее от воздушной разведки.
Из книги На астраханском направлении гл.3 Противостояние.
Наиболее подготовленной в 16-й мд считалась группа лейтенанта Юргена Шлипа, командира танковой разведроты. Она вышла в степь только 13 сентября с целью исследовать наличие железнодорожного сообщения по линии Астрахань-Кизляр. «Рано утром на второй день мы издали заметили, как в лучах солнца поблескивали соленые озера, — докладывал позже Шлип. — Мотоциклы с большим трудом преодолевали километры по глубокому песку, а наш пехотный грузовичок не раз пришлось ремонтировать, хоть и ремонт требовался пустяковый». Продвигаясь на юго-восток, Шлип вышел к станции Зензели. Оставив основную часть группу с целью прикрытия за барханами, на двух БТР вместе с саперами он въехал в село.
«Мы издали увидели человек 50-60 гражданских, которые работали на насыпи, — сообщал далее Шлип. — Линия была однопутной, с обеих сторон тянулась песчаная насыпь. Те, кто надзирал за рабочими, при нашем появлении оторопели и не могли и слова проронить. Зато остальные рабочие с восторгом приветствовали нас. Это были семьи украинцев, пожилые люди — мужчины, женщины — и дети, которых насильственно вывезли с родины и вот уже несколько месяцев держали здесь на тяжелых работах. Многие из украинцев говорили по-немецки, нас воспринимали как освободителей».
Тем временем на юго-западе появился черный паровозный дымок. Отогнав бронетранспортер за бархан, Шлип дождался, когда два паровоза, тянувших длинный состав цистерн с бензином и нефтью, поравнялись с Зензелями. Немцы произвели шесть выстрелов из 20-мм пушек бронетранспортеров по паровозам. Состав встал, после чего Шлип методично начал расстреливать вагоны. Все это продолжалось примерно полчаса.
Сын инженера, строившего дорогу, Юра Москаленко, наблюдал за происходящим из окна станции. Не растерявшись, он вызвал по селектору начальника стройки Э.И.Левина и сказал: «У нас на разъезде немцы. Никого нет. Я в землянке дежурного один остался. Что делать?». Левин стал лихорадочно звонить командующему 28-й армией Герасименко. Смелый мальчишка незаметно покинул здание станции, проскользнув мимо подходивших к нему немцев.
Тем временем в станционном здании прозвучал звонок. Звонили со станции Астрахань. Видимо, хотели удостовериться в сообщении о появлении немцев. Трубку поднял переводчик группы Шлипа. Шлип стоял рядом. Из Астрахани спросили, пришел ли состав из Кизляра, и сообщили, что встречный состав уже дожидается его в Басах (40 км северо-восточнее). Воодушевленные немцы попытались ввести Астрахань в заблуждение, надеясь вызвать в Зензели второй состав и уничтожить его. Однако отвечали они невпопад, и астраханский собеседник быстро понял, с кем имеет дело. Обложив друг друга бранью, оба бросили трубки. Напоследок переводчик Шлипа пообещал вскоре увидеться в Астрахани. Что сказал наш железнодорожник, история не сохранила, но вряд ли он постеснялся в выражениях.
Взорвав здание станции Зензели, Шлип двинулся вдоль железнодорожной насыпи к Басам. Здесь в 16.00 диспетчерский пункт разъезда № 8 получил сообщение о нахождении в Зензели немцев. В 16.15 к Зензелям был направлен бронепоезд «Пермский рабочий» младшего лейтенанта Фишмана. В 17.10 поезд Фишмана встретился с отрядом Шлипа. Младший лейтенант насчитал один Т-III, четыре танкетки (скорее всего, БТР), 12 мотоциклистов и одну легковую машину. В течение нескольких минут артиллеристы Фишмана выпустили 29 снарядов из своих 76-мм орудий. Немцы, прикрываясь огнем, отошли. По прибытию на станцию Зензели, Фишман обнаружил два сожженных паровоза, три сгоревших вагона, несколько уничтоженных цистерн и разрушенную телефонную линию.[120]
Натолкнувшись на огонь артиллерии и тяжелых пулеметов, Шлип развернулся на запад. Не понеся потерь, 17 сентября он вернулся в Утту, доложив о рейде Хенрици и оказавшемуся на пункте с инспекционной поездкой командующему группой армий «Б» генерал-полковнику фон Вейхсу.
Слухи о немецких диверсантах намного превысили реальные события. 3 сентября начштаба УР-78 майор Головлев сообщил, что до двух батальонов немцев с 20 танками сосредоточились у Зензелей и во второй половине дня 2 сентября перерезали дорогу Яндыки-Михайловка.[121] По предварительным данным оперотдела армии, поезд Фишмана сражался с 8 танками.[122]